РУССКИЕ ПИСАТЕЛИ И МУЗЫКАНТЫ В ХАЙДЕЛЬБЕРГЕ (2024)

Хайдельберг, в девятнадцатом веке широко известный в Ðоссии как центр культуры и просветительства, был весьма популярен не только среди исследователей и ученых, но привлекал и людей искусства.
О некоторых известных русских музыкантах и писателях, кто бывал тут и провел плодотворное время в этом городе, вы сможете прочесть в этой статье.

Саша Черный, появившийся на свет в Одессе как Александр Гликберг, посвятил Хайдельбергу одно из своих самых прочувствованных стихотворений, которое можно с полным правом назвать «гимном Хайдельбергу».
Оно начинается словами «После полудня переулки тенисты и мирны…», и любой, кто прочтет эти строфы Саши Черного, непременно почувствует вольный дух студенческой братии и непереносимую тоску автора по ушедшим золотым денькам.
«Вы бывали ль, принцесса, хоть раз
в Гейдельберге?
Приезжайте! В горах у обрыва теперь
Ðасцветают на липах душистые серьги
И пролет голубеет, как райская дверь.»

Красиво, не правда ли? И так завлекающе!

Не менее узнаваем Хайдельберг и в поэмах Саши Черного под названием «Философы» и «Немецкий лес», где автор с прославившей его иронией (и с долей назидательности соотечественникам, возможно?) описывает «вылазку на природу» в цивилизованный донельзя лес на горе перед городом.
Всевозможные указатели, рекламные щиты, разрешающие-запрещающие таблички и прочие чересчур явные следы немецкой педантичности посреди как будто выстроенных по ранжиру деревьев и подстриженных под линеечку кустарников, так раздражавшие поэта, наверняка и по сей день вызывают в душе русского туриста глухую тоску.

Но что делать? Сам автор признавал этакие буквоедство и «правильность» неотъемлемой чертой немецкого характера. И нам с вами остается только смириться!

Но именно благодаря этой педантичности мы можем с уверенностью назвать сейчас точный адрес и период пребывания многих русских студентов, живших в разное время в Хайдельберге: в здоровенных «амбарных» книгах университетского архива указаны не только эти сведения: там также перечислены имена профессоров и предметы, у которых постигала науку «золотая российская молодежь».

Так, к примеру, мы знаем, что в том здании на краю Старого города, где сейчас находится скромная гостиничка «Анлаге», некая капитанская вдова уверенной ручкой вела дела пансиона «Континенталь».
Ð’ нем в разное время было «прописано» множество студентов из Ðоссии. Для новоприбывших юнцов бумажка с нацарапанным на ней адресом пансиона и рекомендательное письмо хозяйке были весьма ценными прощальными подарками «старичков», вернувшихся на родину, потому что многие из них в период денежного «отлива» могли рассчитывать на доброе сердце вдовы, а значит – и на бесплатную тарелку горячей наваристой похлебки.

Зимой 1909-1910 годов в «Континентале» жил 18-летний Осип Мандельштам, позднее прославившийся как поэт в период «Серебряного века» русской поэзии.
Он прибыл в Хайдельберг учить старофранцузскую и германскую литературу, а также историю искусства – общеевропейскую и в частности итальянскую. (Но, в скобках сказать, особо в постижении наук не преуспел: уж больно увлекательной была студенческая раздольная жизнь!).

Но вернемся на несколько десятилетий назад.

Иван Сергеевич Тургенев, часто приезжал в Хайдельберг для консультаций с врачами и живший в первоклассном отеле „Schrieder“, который существует и поныне под названием „Crown Plasa». Сам классик, признавая значение Хайдельбергского университета для российского просвещения, называл город «горнилом юных умов».

В романе «Дым» один из его героев, Литвинов, рассказывает о Хайдельберге: «В Хайдельберге сейчас больше сотни русских студентов. Все учат химию, физику, физиологию и не хотят ни о чем более слышать…».

После визитов к медицинским светилам Тургенев неизменно посещал дом хирурга и опекуна всех русских студентов в Хайдельберге Ивана Пирогова, чтобы в его «русской читальне» полистать последние отечественные газеты и быть осведомленным о жизни на родине.
Тут же между маститым писателем и студентами проходили горячие обсуждения его новых романов – и мнения были не всегда однозначны. К примеру, после дебатов по поводу «Отцов и детей» Тургенев был так рассержен, что поклялся никогда больше не переступать порога читальни!
Но… слова своего не сдержал и продолжал посещать дом Пирогова.

Идея же «нигилизма», сформулированная в романе, с тех пор пустила прочные ростки в сердцах местных студентов. Нигилизм того времени выражал не отрицание всего и всех, напротив: он выступал в поддержку социальных реформ. Софья Ковалевская видела много общего между собой и тургеневскими героями и даже – будто в продолжение того диспута - сама написала роман «Нигилистка».
Позже в своих воспоминаниях Софья Ковалевская как об «утерянном рае» писала о годах, проведенных в Хайдельберге, особенно в сравнении с полными лишений годами жизни в Берлине.

О мягком климате Хайдельберга, так напоминающем русским людям Италию, писал Иван Аксаков: «Печи тут ни к чему, и молодежь зимой тут даже в теплом пальто не нуждается, но использует шали, в которые кутается очень искусно. Снега и льда в округе нет, и волны реки зимой окрашены зеленым цветом, что подтверждает царящее здесь тепло…».
Ðасцвет немецкого романтизма, зародившийся в Хайдельберге как раз во время пребывания здесь Аксакова, оставил след и в его творчестве: к примеру, в широко известной сказке «Аленький цветочек».

Александр Николаевич Скрябин, знаменитый русский композитор, посетил Хайдельберг в первый раз в 1895 году для того, чтобы проконсультироваться со знаменитым профессором медицины, директором университетской клиники Вильгельмом Генрихом Эргом по поводу своего «нервного беспокойства».

Скрябин остановился в первоклассной гостинице «Принц Карл» на площади Корнмаркт, откуда открывается великолепный вид на царящий над городом замок пфальцких курфюрстов – и, конечно же, при первой же возможности посетил его.
При посещении замка он сделал заметки в дневнике, так описывая свои чувства: «Я сижу тут и смотрю восторженно на печальный Хайдельбергский замок, окутанный серым туманом... Куда ни взгляни - все говорит о значении внушающих страх времен, которые пошли безвозвратно, но которые были так великолепны…».

Сын композитора Николая Андреевича Ðимского-Корсакова, Андрей, получал философское образование в Хайдельбергском университете, и отец вместе со всей семьей навещал его летом 1902 года. На вилле «Оротава», где жил композитор, состоялась его встреча с Игорем Стравинским, которая, как утверждал сам Стравинский, «в огромной мере» повлияла на его развитие и становление как музыканта.

Феликс Мендельсон-Бартольди, автор знаменитого «Свадебного марша», был членом студенческого сообщества «Аллемания», существующего до сих пор.
В отличие от многих сообществ, объединявшем земляков, в «Аллеманию» могли быть приняты все без исключения: как заявляло само название, «Alle man(n)», что значит «Все и всякий». Достаточно было рекомендации действительного члена сообщества.
Ну и конечно же, соискатель звания члена сообщества должен был иметь финансы, позволявшие поддерживать достойный образ жизни во время обучения в университете, а позже оказывать пожизненную финансовую поддержку студенческому братству.

Мендельсон-Бартольди имел такую рекомендацию, финансовая поддержка семьи позволяла ему вести довольно расточительный образ жизни – и юный студент с головой окунулся в раздольную и разгульную жизнь, которая, возможно, повлияла на его душевное состояние и привела к печальному исходу.
Его сестра, кстати, была также очень талантливой пианисткой, но патриархально настроенные родители все свои капиталы вкладывали исключительно в образование сына и наследника Феликса и сознательно пренебрегли развитием таланта дочери.

Александр Порфирьевич Бородин, оперный композитор, приехал в Хайдельберг в 1859 году, остановившись в очень популярной среди русских путешественников гостинице «Badischer Hof» на Главной улице.
Он пишет в своих письмах: «Таким образом мы попали именно туда, где обедают все русские, живущие в Хайдельберге».
Именно там он впервые увидел Менделеева и Сеченова, вместе с которыми он планировал заниматься лабораторными исследованиями в области органической химии.

Немногим нашим соотечественникам сегодня известно, какими разнообразными талантами обладал Бородин. Имея великолепное медицинское и химическое образование, к счастью для истории, вскоре посвятил себя занятиям музыкой - с тем же самым увлечением, которое отмечает все его труды.

В Хайдельберге он также познакомился со своей женой, Екатериной Протопоповой. Музыка объединила их сердца; до конца своих дней Бородин испытывал к супруге необыкновенную любовь и привязанность.

И когда годами позже Бородину пришлось приехать в Хайдельберг без Екатерины, он так пишет в письме к ней: «И снова я в гостинице «Badischer Hof». Тот же зал, та же лестница. Я снял комнату и как только остался один, расплакался как ребенок! Силу чувств, овладевших мною, я не могу тебе описать!».
И дальше описывает знакомые им обоим места: «…Тут почти ничего не узнать. Везде новые великолепные улицы, и даже на Königstuhl (самая высокая гора над городом – прим. авт.) можно очень удобно доехать на дрожках».

Об этих и других знаменитых деятелях науки и искусства Ð’Ñ‹ сможете подробнее узнать при посещении Хайдельберга, если закажете специальную экскурсию «Ðусские в Хайдельберге».

При работе над статьей были использованы материалы книги Вилли Биркенмайера «Ðусский Хайдельберг» (Das Wunderhorn Verlag 1995).

guideheidelberg.de